Только красота и массовые расстрелы спасут этот мир
Сегодня целый день курсирую между хутором и деревней. В первый раз ходила за посылкой, во второй — за хлебом.
У нас резко похолодало. Еще бы ветер поутих, а то задрыгли как цуцыки (кстати, а как задрыгают цуцыки?).
Посылка пришла от подруги. Залепленная скотчем почище египетской мумии. Я пока ломала голову, как ее распаковать, чуть слюной не подавилась. Зато теперь у меня есть море Гринфилда, занятие для ошалелых ручек и потенциальное оружие для удара по печени. Ушастая, я тебя люблю!
Инет по-прежнему имеет меня и тенденцию отваливаться, посему рукодельничаю под сериалы. Еще задурила швейная машинка, что совсем скверно, были у меня на нее серьезные планы. Попробую завтра пошаманить с отверткой и челноком, но не знаю, что получится.
А вот сейчас я иду к соседке пить пыво. Потому как нам обеим в последние дни живется на три ха: холодно, хмуро и хреново. Скоро не ждите.
У нас резко похолодало. Еще бы ветер поутих, а то задрыгли как цуцыки (кстати, а как задрыгают цуцыки?).
Посылка пришла от подруги. Залепленная скотчем почище египетской мумии. Я пока ломала голову, как ее распаковать, чуть слюной не подавилась. Зато теперь у меня есть море Гринфилда, занятие для ошалелых ручек и потенциальное оружие для удара по печени. Ушастая, я тебя люблю!
Инет по-прежнему имеет меня и тенденцию отваливаться, посему рукодельничаю под сериалы. Еще задурила швейная машинка, что совсем скверно, были у меня на нее серьезные планы. Попробую завтра пошаманить с отверткой и челноком, но не знаю, что получится.
А вот сейчас я иду к соседке пить пыво. Потому как нам обеим в последние дни живется на три ха: холодно, хмуро и хреново. Скоро не ждите.