
Среди творческих личностей очень много таких, с кем мне хотелось бы пересечься. Даже не для того, чтобы о чем-то поговорить
(что, заслуживающее внимания, могу я им сказать?), а тихонько посидеть рядом, послушать, понаблюдать. Из пишущих это — Гофман, Ричард Бах и Алоизиус Бертран. Из композиторов — Вивальди, Чайковский, Бах и Роб Доуган. А художник всего один — Микалоюс Константинас Чюрленис.
У писателей и композиторов перед художниками есть неоспоримое преимущество. Их творчество не воспринимается застывшей материей. Литературное произведение сплетается из разноцветных нитей с нанизанными на них бусинами слов. Слова порой торопятся, перебивают друг друга, порой чинно выстраиваются в ряд, но повествование течет речным потоком, не стоит на месте. То же и с музыкальным произведением. Это может быть бурный горный ручей, спокойная река долины или вонючий арык, но они всегда в движении. А как оживить застывшую мраморную глыбу или недвижимый холст? Для этого нужен особый талант. Наверно поэтому прекрасных живописцев с отточенной техникой много, а гениев единицы. Сколько Церетели приходится на одного Родена?
Моя любовь к Чюрленису вспыхнула с первого взгляда, и до сего дня я считаю его непризнанным гением. Да, он широко известен в узких кругах, наверно по его творчеству защищено немало диссертаций, пылящихся в хранилищах, но люди о нем не знают. Потому что «неформат», потому что «странный», «неакадемичный» и вообще. Но, на мой взгляд, именно ему удалось невозможное. Его картины можно читать, словно увлекательную книгу тайных знаний. А можно слушать дивную мелодию красок и полутонов.
Меня всегда напрягали всезнающие искусствоведы, препарирующие то или иное художественное произведение с комментариями «А вот этой картиной, книгой, фугой автор хотел сказать...» Видимо, втайне от всех, автор выдал искусство-литературо-музыковедческой братии шпаргалки для идиотов, чтобы поняли сами. И объяснили тупой публике. Но ведь художественное произведение — не микстура от кашля, к которой прилагается инструкция по применению! Пусть люди попытаются самостоятельно понять и принять или не принять автора. Без подсказок и программирования.
Тут немного информации о художнике и картины. Много. Трафик!Микалоюс Константинас Чюрленис родился 22 сентября 1875 года. Отец художника был сыном крестьянина из южной части Литвы — Дзукии. Он выучился грамотно писать по-польски и по-русски и обучился у деревенского органиста основам искусства игры на органе. Мать будущего художника была родом из немецкой семьи евангелистов, покинувших Германию из-за религиозных преследований. Константин и Адель венчались в 1873 году и тогда же поселились в Варене — городке на юге Литвы.
Двойное имя — по-русски Николай Константин — дано было ему при крещении, отца звали также Константин, поэтому русский вариант имени художника был — Николай Константинович Чурлянис, и только позже утвердилось общепринятое теперь литовское Микалоюс Константинас Чюрленис. Монограмма из букв М-К-Ч приобрела у художника явно символический характер, он включил ее в композиции целого ряда своих работ, и сегодня она действительно стала графическим, легко узнаваемым знаком всего, что связано с Чюрленисом. Ядвига, сестра Чюрлениса, пишет, что о первом имени Микалоюс (русское Николай) в семье никогда не упоминалось, оно как будто было забыто, и дома брата все звали Константом. Литовские окончания появились позже, по-видимому, в пору увлечения идеями литовского национализма, где то после 1905 года, то есть к концу жизни Чюрлениса. Три года спустя после рождения сына семья перебралась в Друскининкай. Чюрленис-отец служит в костеле, мать ведет хозяйство и растит детей (у Константа было восемь младших братьев и сестер).
Первым урокам музыки Чюрлениса обучает отец. Затем, с 1889 по 1893 год Чюрленис занимается в оркестровой школе М. Огиньского в Плунге. В 1893 году Чюрленис отправился в Варшаву, где в 1894 году его зачисляют в Музыкальный Институт. В 1899 году он с отличием заканчивает его. Ему предлагают должность директора только что основанной музыкальной школы в Люблине. Он отказывается и осенью 1901 года едет в Германию. Там он становится студентом Лейпцигской консерватории. Через год, в 1902 году, получив диплом, Чюрленис возвращается в Варшаву. Здесь он продолжает писать музыку, дает частные уроки, которые являются его основным заработком.
Вскоре в юноше проснулась невероятная тяга к живописи, с которой он был не в силах совладать. Отныне музыкальные и художественные интересы постоянно пересекаются. Чюрленис, по-видимому, ощущал потребность выражать себя и в музыке и в живописи. Оставленное им небольшое по объему словесное наследие — лирические записи в дневнике, написанная в «квазисонатной форме» стихотворная поэма «Осень», несколько эссе и переписка — доказывает, что он мог бы стать и литератором, подобно тому как стал музыкантом и стал художником.
В 1904 году в Варшаве Чюрленис поступает в Школу изящных искусств. В ней он увлеченно занимается астрономией, космогонией, индийской философией и особенно творчеством великого поэта и мудреца Индии Рабиндраната Тагора. Между первыми сочинениями Чюрлениса-композитора и первой картиной Чюрлениса-художника лежат семь лет. Осенью 1903 года он пишет маслом картину «Музыка леса», перекликающуюся с симфонической поэмой «В лесу», сочиненной им двумя годами раньше.
Ближе к концу 1906 года Чюрленис отправляется в Вильнюс (тогда Вильно), где становится организатором и одним из участников Первой литовской художественной выставки. Вторая литовская выставка, организованная Художественным обществом, открылась 28 февраля 1908 года. По сравнению с первой число участников увеличилось, экспозиция была более обширной. Чюрленис представил на нее 59 работ, в их числе цикл «Зодиак», несколько циклов, посвященных временам года, и свои первые живописные сонаты — «Сонату Солнца» и «Сонату Весны». Выставка была открыта в течение месяца, затем ее перевели в Каунас. Хотя об экспозиции и о работах Чюрлениса в прессе появились похвальные рецензии, участие в ней ему самому мало что дало: картины не продавались.
В 1908 году он женится на Софье Кимантайте. В этом же году они уезжают в Петербург. В Петербурге у них не было ни работы, ни денег, ни друзей. Не смотря на все трудности, что-то необъяснимое держало художника в этом городе. Он был страстно увлечен русской культурой. Именно здесь он сочинил свою лучшую музыку и написал свои лучшие картины. К сожалению, он не смог удержать жену, не привыкшую к такому образу жизни. Она вернулась домой.
Начиная с 1909 года художник все чаще и чаще испытывал чувство депрессии, беспричинной тоски, неуверенности. Непризнание, непонимание, невозможность изменить свою жизнь к лучшему все это ухудшало его состояние. В 1909 году Чюрленис написал картину, которая называлась «Баллада о черном солнце». Над миром восходит черное солнце, его черные лучи пересекают небо и гасят его краски. Сквозь мрак вырастает башня, кладбищенские колокольни и крест. Все это отражается в темной воде, плещущейся у подножья башни. И над всем этим, простерев черные крылья, реет зловещая птица, вестник беды и несчастья. В 1909 году врачи обнаружили у него душевную болезнь. В начале 1910 года его помещают в небольшую клинику для душевнобольных под Варшавой. Ему запретили рисовать и заниматься музыкой. Это еще больше обостряет его тяжелое состояние. Позднее он сбегает из больницы в лес. Кружа по лесу, не в состоянии найти дорогу на волю, он возвращается в больницу с воспалением легких и кровоизлиянием в мозг. 10 апреля 1911 года художника не стало.

Рай

Спокойствие

Цикл «Зодиак», «Стрелец»

Печаль

Соната Моря, Анданте

Соната Моря, Финал

Жемантийское кладбище

Весть

Соната Солнца, Финал

Лес

Сказка королей

Звездная соната

Прошлое
Интернет-книга о Чюрленисе здесь: art-otkrytie.narod.ru/chiurlionis1.htm
офф
У меня имя Чюрлёниса давно сидит в голове, но картин до сих пор не видела. На самом деле гений. Спасибище!
По поводу прочих есть забавный момент смещённого восприятия: у меня Гофман ассоциируется с музыкой (никто так про неё словами рассказать не может)), а Бах - с живописью (очень яркие картинки возникают в голове под музыку))
А вот с Ричардом Бахом я бы поговорила... про отличие жизни от творчества)))
Хотя в целом, конечно, да: "что, заслуживающее внимания, могу я им сказать?" Сказать, кроме спасибо, нечего, но вот поспрашивать... не покидает ощущение, что творческие люди "на ощупь" знают о жизни больше, чем учёные - мне это прям покоя не даёт)))
Кстати, да. Гофман у меня тоже ассоциируется с музыкой, а вот Бах, пожалуй, все-таки с архитектурой.
не покидает ощущение, что творческие люди "на ощупь" знают о жизни больше, чем учёные
А может это ощущение создается от того, что творческие люди смогли облечь мысли в слова? Ведь часто бывает — читаешь и понимаешь «вот оно, я ведь тоже так думал, а сказать не мог», поэтому и кажется, что они мудрей.
Рада, что понравились работы Чюрлениса. Я переживала, что тебе с твоим интернетом будет тяжко грузить картинки.
А почему совестно-то? Это нормально. Кто-то что-то интересное увидел, ссылку кинул, а остальные пошли по ней посмотреть.
и полное отсутствие людей, почему-то
У меня с детства любовь к пейзажам без людей. Смотришь иногда на фото — природа волшебная, качество великолепное и... либо крохотный лыжник на склоне горы, либо случайный прохожий за елкой. И все... в помойку.
я уже со смехом приставала к двоюродной сестричке с вопросом, не было ли где у нас дальних родственников