Утренние Гамлетовские метания «быть или не быть», «вылезать из-под теплого одеяла или понежиться еще» прервал стук в окно. Значит «быть», обреченно подумала я. У крыльца стоял Андрей. Пришлось долго успокаивать его, что ни фига он меня не разбудил, и что давно пора вообще-то, хотя бы для того, чтобы куриц накормить. Андрей собрался ехать в Пустошку(!) и спросил, не желаю ли я составить ему компанию.
Когда я рассказала Ольге о нашем планируемом переезде и продаже дома, мне показалось она вот-вот расплачется. Я очень быстро себя пристыдила, мол, было бы из-за чего ей горевать, а мысль приписала собственной мании величия. Позже выяснила для себя, что ребята действительно огорчились. И не просто огорчились, а очень сильно огорчились. Вплоть до того, что собираются подыскивать себе новое место поближе к нам. Приятно. И очень неожиданно.Про поездкуАндрей нашел в Интернете два объявления о продаже домов под Пустошкой и горел желанием их посмотреть. И я решила составить ему компанию. Хотя бы для того, чтобы сфотографировать наш участок, до которого мы так и не добрались с фотоаппаратом. Надо же мне прикинуть что и где мы будем строить.
Заветный поворот после Пустошки мы проскочили мимо и учесали за 7 км в сторону Белоруссии. Потому что дорожные указатели дорожные же службы не поставили. Видимо из врожденной стыдливости. С указателями в наших местах как-то совсем плохо. Хорошо, на трассе народ продавал клюкву и яблоки. Нам подробно объяснили дорогу, кивая, мол да, нету указателей, нету.
Первый дом находился в деревне Торчилово. Мамадорогая! Доски пола лежат прямо на земле, ибо погребов они не делают из-за высоких грунтовых вод, печка разворочена, потолки низкие даже для меня, коротышки, окна на уровне моей талии, а цена... 350 тысяч за дом, в котором даже летом не представляется возможным жить... Озеро якобы в 100 метрах, но стегу до него нужно торить. Сада практически нет, вымерз. Соседка приятная, ничего не скажу. Охотно нам рассказала и о самой деревне, и о жителях, и ответила на все вопросы. Андрей задумался.
После этого дома мы заехали в нашу деревеньку. Я поняла что чистый лист сначала предстоит сделать действительно чистым. И не потому, что в углу участка возвышаются руины, а потому что он конкретно зарос кустарником. Мне сначала казалось, что кроме пары древних яблонь и роскошного куста калины на нем ничего нет. Ошиблась. Там до хрени всего. То есть просто пригнать по весне трактор и разровнять все не получится. Сначала корчевать. Сделала несколько фотографий. Андрей осмотрел соседний участок. За лето дом на нем скособочился еще сильней. 240 тысяч за возможность получить на участке развалины, подобные нашим? Или за перспективу пообщаться с духами безвременно погибших солдат? Не знаю, не знаю.
По поводу дома в Шилово сосед задумался. Объявление-то он читал, и даже с продавцом разговаривал. Но забыл дома бумажку с номером телефона. Я предложила все-таки съездить. Хотя бы место посмотреть. А там, если получится, расспросить местных. Ехали, сверяясь с картой. Но карту делали стол же стыдливые товарищи, что работают в дорожной службе. А указателей, как вы понимаете, нет. То, что нам показалось Шиловым, носило иное название и на картах не значилось. Пройдя по заминированной коровой лужайке, подошли к наиболее обжитому дому. Разговаривать с хозяином пришлось громко, перекрикивая заливающуюся лаем собаку. По случаю пятницы хозяин, весьма харизматичный, уже принял немного на грудь и настроен был благодушною. Объяснив нам, что до нужной деревни мы не доехали, мужик, то и дело поправляя сползающую на лоб вязаную шапку, поинтересовался что и у кого мы собираемся покупать. А услышав про 17 соток у озера, радостно изрек: «А-а-а-а-а! Так это же Володька продает! Вроде бы... Или нет... Да погодите, я сейчас ему позвоню!» И позвонил, что характерно. И действительно, продавал землю Володька. А купил он эту землю «у того, в белых штанах который»! Володьке было велено нас встречать, после чего мужик попытался объяснить где его искать. Сначала он начал считать дома, загибая пальцы. Сбился. Начал по новой. Запутался в пальцах. «Короче, — изрек напоследок, — доезжаете до озера и поворачиваете направо. Вам нужен третий дом. — В ход снова пошли пальцы. Задумался, пошевелил губами. — Не, четвертый!» Мы вежливо поблагодарили и пошли к машине. А в спину неслось: «Ну да, третий дом проезжаете, его четвертый будет. Там лодка еще такая!» Мне сразу представилось дерево и мужик в пинджаке. И еще я думала о поразительной готовности местных объяснить, подсказать и помочь. Не знаю как в других городах, а в Петербурге подобный единодушный порыв встречается теперь очень редко. Грустно.
Володька по случаю приближающихся выходных тоже успел принять. Он заранее ждал нас у дроги. Худой, с седеющей отросшей шевелюрой и невероятно синеглазый. Он застенчиво поздоровался и повел смотреть избушку, шлепая по траве в каких-то чарличаплиновских башмаках. Ну что сказать... Площадь избушки вряд ли превышает метров 10. На месте русской печки поставлена плита с варочной конфоркой и отопительным щитком. Минимум мебели. Избушку строил для себя рыбак. Со всеми вытекающими. В саду за избушкой яблоня, усыпанная мелкими, размером со сливу, плодами. А у дороги озеро. Огромное и красивое. Узнав, что дом собираемся покупать для постоянного проживания, покачал головой. Мол, в таком зимовать вряд ли получится. На прощанье спросил где мы прочитали о продаже. В интернете? А какая там цена стоит? 170 тысяч? Смутился. Ну что вы, мол, это агентство пыталось продать. Я за 120 продаю. Вот такой выдался денек. Вернулись в сумерках. Накормила кота куриными ногами, куриц — картошкой с зерном и комбикормом. А теперь культурный отдых!